Интервью

Михаил Ахманов: Что касается сериала «Всадники Перна», то я разделяю Вашу оценку. «Вейр в поиске» прекрасная вещь, первая трилогия вполне приличная, первые восемь-десять романов в целом терпимы, затем пошел тоскливый бред. Весь сериал демонстрирует историю творческого падения Маккефри, от яркого начала до неудобоваримой жвачки. Но у нее есть и другие, вполне достойные произведения.

У издания «Всадников Перна» была сложная судьба. Первую книгу «Полет дракона» я переводил вместе с Юрием Барабашем, моим коллегой по научному институту, где мы оба работали, вторую «Странствия дракона» перевел сам, и эти книги вышли в «Северо-Западе» в 1992 году. Затем мои отношения с издательством расстроились, и третья книга «Белый дракон» вышла в «Артлике», тоже в 1992 году. Этот том я переводил вместе с Татьяной Науменко под общим псевдонимом Т. Сайнер (о ней уже упоминалось выше). Владелец «Артлика», некто Матюшин, в те времена книготорговец, так с нами и не рассчитался за работу. Мы подали на него в суд (при содействии РАО — Российского авторского общества), выиграли дело, но Матюшин был опытным бизнесменом — на счету «Артлика» денег не оказалось, и мы с Татьяной остались без гонорара. Это был первый из двух случаев, когда издатель меня обманул. Второй произошел в 1995 году, и эти эпизоды многому меня научили. Ну, как сказал Хемингуэй, «если отправляешься в дальний путь, надо быть готовым, что обязательно получишь пару ударов по заднице». Я их получил и стал умнее.

http://szfan.ru/sites/default/files/booki..." width="500" style="float:left; margin-right:15px" title="Суперобложка Странствия Дракона Энн Маккефри Северо-Запад" alt="Суперобложка Странствия Дракона Энн Маккефри Северо-Запад" />

В «Северо-Западе» в 1993 году тоже вышел «Белый дракон» в переводе Г.А.Трубициной (думаю, это псевдоним), но более это издательство сериала Маккефри не касалось. Нам же предложил сотрудничество Владимир Тверской, ныне покойный, а в былые годы очень активный питерский издатель. С ним я сделал два десятка книг, в основном, переводов. Романы Маккефри выходили в дружественном Тверскому издательстве «Лейла»: «Древний Перн», «Отщепенцы Перна», «Заря драконов» и трилогия «Арфистка Менолли» — в 1993 году, «Все вейры Перна» — в 1994 году. Карты Перна и обложки этих книг подготовил Альберт Ширкин, художник и мой друг. В двухтысячных годах эти романы были три-четыре раза переизданы «Эксмо».

Михаил Ахманов: К изданной «Артликом» книге «Год единорога» я отношения не имею, романы Нортон никогда не переводил.

Михаил Ахманов: О художниках-оформителях «Северо-Запада» мне ничего не известно. Я не знаю, получало ли издательство права на рисунки Майкла Уэлана

Михаил Ахманов: «Полет дракона» был не вторым, а третьим моим переводом для «Северо-Запада», а в точном списке — четвёртым: «Иеро» Ланье, «Мир Реки» Фармера (изд-во «Русская тройка»), «Приключения Ричарда Блейда» (несерийная книга «Северо-Запада») и, наконец, «Полет дракона». То, что мне попали эти книги на английском, дело случая. Не издатели предложили их мне, а я издателям.

К фэнтези я отношусь так же, как к прочим жанрам и их разновидностям: есть очень хорошие книги (о них скажу позже), есть масса средних и есть, к сожалению, еще больше чтива для недоумков. Но моим любимым жанром является не научная фантастика и уж во всяком случае не фэнтези. Я поклонник исторических романов.

Михаил Ахманов: Как я уже упоминал, два романа серии «Мир Реки» — «В свои разрушенные тела вернитесь» и «Сказочный корабль» — стали моим вторым переводческим опытом. Книга с этими произведениями вышла в 1991 году в издательстве «Русская тройка» (тогда еще ленинградском), тиражом 100 000 экз. Первый вариант супера был неброским, книга распродавалась неважно, пока издатель не изготовил другой вариант суперобложки.

Об этой книге у меня сохранились самые приятные воспоминания. По многим причинам: сложились хорошие отношения с издателем, в книге была превосходная статья о Фармере, критика Андрея Балабухи, были отличные графические иллюстрации молодого художника из Татарстана Ильяса Муратова. Ильяс, в возрасте примерно 22 лет, приехал в Ленинград, чтобы поступить в Академию художеств, но это ему не удалось. Какое-то время он перебивался случайными заработками, а затем отправился в Штаты, и его дальнейшая судьба мне не известна (если верить интернету, через 16 лет вернулся или периодически появляется в Питере: http://vk.com/video-40758023_163707251" title="Короткая видеозарисовка">Ильяс Муратов, художник, преподаватель в Артмама и http://www.modclub.info/art_space/13/" title="Выставка">«Ильяс Муратов (NYC)» c 12.11.2011 по 17.01.2012 — прим. SZfan.ru). Но у меня остались четыре его иллюстрации к «Миру Реки», рисунки в большом формате, которые он сделал специально для меня.

http://szfan.ru/sites/default/files/imcei..." width="600" style="float:right; margin-left:15px" title="Филип Дж. Фармер Мир Реки Русская тройка, 1991 г." alt="Филип Дж. Фармер Мир Реки Русская тройка, 1991 г." />

Все это было приятно, но главное, что порадовало меня в этой работе, было связано с первоисточником, с текстом Фармера. Впервые я переводил столь крупного автора, и разница с предыдущими моими «штудиями» была очень заметна: прекрасный английский язык, логичность и четкость сюжетных линий, мощь творческого замысла. Фармер стал одним из самых любимых моих авторов — тем более, что его романы не подростковая фантастика, а предназначены для взрослых людей.

В дальнейшем две первые книги были переизданы в «Тролле» в 1993 году, в серии «Меч и посох». Затем там же вышли книги третья и четвертая «Темный замысел» (1993) и «Магический лабиринт» (1995), которые я переводил с Ириной Федоровной Лахминовой. Но, к сожалению, наш перевод последнего романа «Боги Мира Реки» издан не был — что-то в «Тролле» пошло не так, и компаньоны-владельцы рассорились. В 2001-2002 годах эти четыре романа вместе с повестями «Река Вечности» и «Мир Реки» были переизданы в «АСТ», и это издание я считаю наилучшим. Но есть и другой вариант перевода, опубликованный в 1996 году рижским «Полярисом» в томах 6-10 собрания сочинений Филипа Фармера. Этот вариант был переиздан «Эксмо» в двух томах в 2007 году — думаю, по той причине, что о нашем переводе в «Эксмо» не было известно.

Михаил Ахманов: Да, ситуация именно такая — наш перевод «Богов» не издан. Тролль развалился, а почему его не издал АСТ, я уже плохо помню. Вроде бы, они сначала перепечатали вышедшие в Тролле романы, а только потом связались со мной по поводу договора. Было поздно предлагать что-то еще. В этом нет большой беды, так как перевод Поляриса вполне приличный.

Беда с другим сериалом — с «Многоярусным Миром». Издавался неоднократно, а хорошего перевода так и нет. У меня лежит мой перевод первой книги, но сейчас он никому не нужен.

Михаил Ахманов: Вначале о фантастах. Самый любимый и почитаемый — Станислав Лем, который, по моему мнению, является не только фантастом, но и крупным философом и футурологом. Многие писатели Москвы и Петербурга считают себя учениками Стругацких (иногда совершенно необоснованно), но я не принадлежу к их числу; я — ученик Станислава Лема. Из американских фантастов предпочитаю Хайнлайна, Сильверберга, Фармера, Желязны, Урсулу Ле Гуин. К Андерсону, Азимову, Гаррисону, Саймаку отношусь сдержанно.

Мои любимые прозаики Марк Твен, Бернард Шоу, Уэллс, Лондон; из более современных — Голдинг, Торнтон Уайлер, Роберт Мерль. С огромным удовольствием читаю исторические романы Дрюона, Клавеля, Мари Рено, Стивена Прессфилда, Гэри Дженнингса.

Должен заметить, что золотой век англо-американской фантастики кончился, и из авторов последних 20-25 лет я могу отметить только Дэна Симмонса и Вернона Винджа. Там, за океаном, уже нет двадцати почти гениальных писателей (масштаба Хайнлайна) и сотни очень и очень хороших (скажем, масштаба Вэнса, Каттнера, Ларри Нивена). Российская же фантастика и фэнтези на подъеме, и представляется мне гораздо более интересной и значительной, чем современная англо-американская. Разумеется, я имею в виду названных выше авторов (Олди, Дяченки и т.д.), которых у нас отнюдь не десяток, а с полсотни. Это мощная когорта, формирующая глобальное направление нашей фантастики.

Михаил Ахманов: Из прозаиков советского времени предпочитаю раннего Эренбурга («Трест Д.Е», «Хулио Хуренито»), из более поздних — Каверина, Катаева, братьев Вайнеров, Владимира Кунина и Владимира Орлова («Альтист Данилов»). Разумеется, я склонен к фантастике, но еще более люблю исторические романы, но не «костюмные», в духе Дюма и Сабатини, а серьезные. В советские времена у нас были прекрасные писатели, работавшие в жанре мсторического романа, и я отношусь к ним с любовью и большим уважением: Георгий Гулиа, Павло Загребельный, Валентин Иванов, Исай Калашников («Жестокий век») и другие.

Михаил Ахманов: Да, это так. Фантастика — одно из главных направлений в издательствах «Эксмо» и «АСТ» (насколько я понимаю, «АСТ» сейчас то же «Эксмо»). Только фантастику издает «Альфа Книга» (бывшая «Армада», и у них есть свои топ-авторы — например, Белянин, Круз), фантастические произведения выпускают «Вече», питерская и московская «Астрель», иногда «Амфора» и другие издательства. Жанр очень востребованный.

Михаил Ахманов: Если бы какое-то издательство продолжило бы эту серию, я был бы очень рад. К сожалению, среди наших издателей я не вижу никого, кто проявил бы такую инициативу. Также необходимо разобраться, кому сейчас принадлежит право на серийное оформление — «желтый супер». Боюсь, что этот вопрос весьма запутанный.

Михаил Ахманов: Разумеется, когда я их переводил, то читал в оригинале. Читал в оригинале еще несколько книг («Основание» Азимова, «Дюну» Херберта), но в основном, все же, читаю переводы.

Михаил Ахманов: У меня нет любимых переводчиков, и я редко обращаю внимание, кто переводил ту или иную книгу. Думаю, это правильно — мне кажется, что переводчик должен оставаться в тени. Исключением является случай, когда этот «вторичный автор» превосходит талантом автора оригинального, и текст в русском интереснее и сильнее, чем на языке оригинала. О таком я говорил выше (Стругацкие, Заходер).

Михаил Ахманов: Отношение к нынешним классикам фантастики — вероятно, англо-американским, так как упоминаются Мартин и Ротфус (последнего я не читал).

О Мартине. Я не считаю его классиком; по моему мнению, это качественный, но весьма средний автор, которому повезло вылезти на экран с его «Игрой престолов». Есть и более огромные сериалы с элементом фэнтези, в которых воссоздан средневековый мир со всеми подробностями — например, «Хроники дерини» Кетрин Кертц (в серии fantasy Кэтрин Курц — прим. SZfan.ru). Эти эпопеи вгоняют меня в тоску. Автор, сделавший себе имя на таком сериале, гонит и гонит книгу за книгой и явно не представляет, чем должно завершиться повествование. Масса персонажей, масса коллизий, забываешь то и это, читать трудно, но не потому, что есть какой-то сложный подтекст, а просто много слов. История никогда не кончится, разве что со смертью автора. У такой эпопеи есть три особенности, и об одной я уже сказал: автор не знает, как ее завершить. Вторая: нет никакой идеи. Обратите внимание: у предшественников (Дюма, Сабатини, даже «Анжелика» Голон) идеи все же есть, они воспевают верность, дружбу, любовь, отвагу. У Мартина и Кертц ничего подобного — только описание мира и событий в нем. Третье: действительно хороший роман всегда теряет в экранном воплощении (тут особенно не повезло Стругацким). Но — редкий случай! — эпопея среднего качества выигрывает в сравнении с текстом, ибо режиссер вынужден выжимать «воду», и в результате получается нечто более подходящее для восприятия.

Классиками фантастики я считаю Лема, Стругацких, Булычева, Хайнлайна, Фармера и так далее (см. выше). Кто из нынешних авторов станет классиком, вопрос открытый. Могу предположить, что Дяченки и Дэн Симмонс.

Михаил Ахманов: Было бы ошибкой представлять читателей как некую массу с едиными мнениями, предпочтениями, запросами. Главная мудрость, пришедшая ко мне с годами, проста: люди — разные. Так и читатели. Они разные.

Есть группа образованных людей — не обязательно с дипломами, но образованных чтением, ожидающих от писателя знания предмета и нормального русского языка даже в тех развлекательных жанрах, какими являются фантастика и приключения. Это мои читатели, а также читатели Олди, Дяченок, Хаецкой, Лазарчука и так далее. Старшее поколение — те, кому 50-70 лет, — выросло на книгах Стругацкого, Лема, Булычева, и они считают нас продолжателями традиций этих авторов. Их дети, которым 20-40 лет, тоже нас читают и любят, ибо таково полученное ими воспитание. Мой первый оригинальный роман «Скифы пируют на закате» был издан и переиздан в 1996-2010 гг. десять раз. Вопрос: кто же его сейчас читает? Оказывается, взрослые потомки тех, кто читал его первые издания в 20-30 лет. Это отрадно сознавать. Однако группа этих читателей за последние два десятилетия очень «просела» в численности — сотни тысяч, если не миллионы, выехали за рубеж, в Штаты, Германию, Израиль и т.д. Мы потеряли этих квалифицированных читателей. Я надеюсь, что они по-прежнему нас читают, скачивая книги бесплатно с пиратских сайтов, так как бумажные издания в магазинах русской книги много дороже, чем в России. Но оценить размеры этой зарубежной аудитории я не в состоянии.

Другая группа — люди с более простыми запросами, скажем так. По численности они превосходят первую группу как минимум на порядок. У них отсутствуют требования к литературному языку, сколько-нибудь сложные идеи ими не воспринимаются, им надо приключений попроще и боевой фантастики — желательно в таком варианте, где «наши» всегда побеждают «ихних» (своеобразная компенсация за проигрыш в «холодной войне» и распад страны). Эти читают многотиражный хлам, выдаваемый за фантастику. Изменились ли эти люди? Думаю, нет. Они были всегда — огромная масса инфантильных, наивных читателей с простыми запросами существовала в СССР, они и их потомки существуют сейчас в России. У них есть потребность в особой псевдо-литературе; издатели и «пейсатели» эту потребность удовлетворяют. Все о'кей.

Третья группа — те, кто могли бы стать читателями, но ими не стали. Вот это действительно реальное изменение! Это «игруны» — те, кто предпочитает книгам компьютерные игры и общение в сети. Это подростки и молодые люди, которых ударил по мозгам прогресс. Не знаю, сколько их, но думаю, что много — может быть, не меньше, чем в первой и второй группах вместе взятых. Иногда они читают, но только книги, связанные с любимой игрой. Издатели и писатели вынуждены идти им навстречу, что породило сериалы типа «Зоны».

Четвертая группа — те, кто не читал в советские времена, не читает сейчас, и их потомки тоже равнодушны к чтению (но это не «игруны»). Число таких людей наверняка увеличилось в связи с появлением новых приоритетов — тяги к успеху и богатству.

Такова примерная стратификация. Разумеется, есть и другие группы: люди, погруженные в свою профессию и читающие только специальные издания; дети, которых заставляют читать силком, ибо школьные уроки литературы отвратили их от чтения; сотни тысяч сетевых писателей и поэтов, а среди них — группа особенно невежественных и злобных. Но радикальных изменений, как я считаю, два: новый тип развлечений (домашние фильмотеки, компьютерные игры, интернет) и смена парадигм. Нынешний герой не творец, не исследователь, а боевик, авантюрист или, на худой конец, бизнесмен или бандит. Так неожиданно закончился спор физиков с лириками.

Михаил Ахманов: Сетевые форумы я не посещаю, в дискуссиях не участвую — если этим заниматься, не будет времени для работы. Изредка я заглядываю на некоторые ресурсы (Киммерия, ФантЛаб, Создатели миров), с устроителями которых знаком. Чаще всего обращаюсь к Википедии. Обязательно отвечаю на все письма, которые приходят на мой мейл или в гостевую книгу сайта. «Интернетного» общения не люблю и предпочитаю встречаться с людьми и говорить с ними. По интернету нельзя выпить чашечку кофе и посмеяться, никакие символы этого не заменят. Я имею дело с ЭВМ с древних времен, программировал в машинном коде М-20, на алголе и фортране, так что мое отношение к компьютеру чисто утилитарное: это инструмент для вычислений, для создания текстов, для получения и передачи информации. Больше ничего.

Михаил Ахманов: Проблема издания и распространения книг через сеть меня живо интересует. Я вижу здесь два важных момента: рекламный и финансовый. Рекламный состоит в сообщении возможно большему числу заинтересованных лиц о возможности приобрести книгу в электронном виде. Финансовый — это удобные потребителям способы оплаты. В 2013 году я осуществил такой проект, предложив читателям приобрести за 150 руб. электронный текст моего нового романа «Дальше самых далеких звезд». Для оплаты открыл кошелек Webmoney самого высокого уровня (это оказалось очень сложным делом, с которым справился только специалист уполномоченной фирмы). Проект закончился неудачно — книгу приобрели всего 20-30 читателей. Причины:

1. Реклама через мой сайт и ресурсы Киммерия, ФантЛаб, Создатели миров не дала эффекта, хотя продолжалась три-четыре месяца.

2. Оказалось, что ряд читателей не представляет, что деньги в мой кошелек Webmoney можно просто перевести с терминала. Они думали, что для этого им нужно открыть свои кошельки.

3. Некоторые читатели сообщили, что они предпочитают бумажную книгу. В бумаге мой роман скоро выйдет в «Эксмо».

Так что самое полезное, что я получил от этого проекта — кошелек Webmoney. Его номер висит на моем сайте, но должен заметить, что читатели не спешат благодарить любимого автора. Я их понимаю — цена книги на плохонькой газетной бумаге уже взлетела до 250-300 руб.

Наверное, читатели думают, что при таких магазинных ценах я стал очень богатым. Есть и такие, что пишут мне откровенно: взял у пиратов, прочитал с интересом, спасибо, но покупать не буду. Я на них не в обиде, пусть берут, пока можно.

Теперь хочу осуществить другой проект, с поглавным выкладыванием книги. Способ известный: каждая следующая глава выкладывается тогда, когда в кошелек автора поступает некая фиксированная сумма, причем неважно, сколько лиц и кто конкретно ее перечислил. Для этого выбрана книга с иллюстрациями, которая никогда не выйдет в бумаге. Проблема эффективной рекламы остается.

Михаил Ахманов: Я полагаю, что в данный момент средства для чтения электронных книг (ЭК) — экран компьютера, планшет, читалка и тем более телефон — никакой конкуренции бумажным книгам (БК) не составляют. Их недостатки:

— они громоздки (экран), неуклюжи (читалки), неудобны для воспроизведения текста (читалки и телефон);

— они зависят от источника питания;

— они недолговечны и могут быть сломаны — например, ударом молотка.

Как можно уничтожить книгу? Сжечь (быстрое уничтожение), подвергнуть гниению в воде или в земле (медленное уничтожение), порвать в клочья (это трудная работа). Если ударить по книге молотком, с ней ничего не будет, БК вообще очень долговечны. Книги живут века, и у меня есть такие, которым 50-100 лет. Электронное устройство намного более хрупкое, и десятилетия не проживет — хотя бы потому, что его заменят новые модели.

Мы подходим к следующей мысли: книжный стандарт существует несколько столетий, за это время выработалась его оптимальная, простая и привычная людям форма. В этой форме создан огромный массив информации. Для электронных читалок такой оптимальной формы нет, так как они существуют слишком малое время. Разумеется, они прогрессируют быстро, но всё же, нужны десятилетия, чтобы такая оптимальная форма появилась — нечто такое, что можно ронять и бить молотком без последствий. Вот тогда — думаю, лет через тридцать-сорок, мы и озаботимся выживанием бумажных книг.

Какая же проблема на самом деле стоит сейчас? Отнюдь не вытеснение бумажной книги ЭК, а вопрос более общий: плата за товарную информацию, получаемую в электронном виде (книги, фильмы, изображения). Если угодно, это означает контроль интернета, но не в части ограничения свободы высказываний, а в смысле действенного контроля финансовых операций, идущих в сети. Пользователь должен отказаться от халявы и платить. Создатель информации должен получать плату. Это справедливо, и иного решения нет.

Когда известного американского фантаста Роберта Сильверберга спросили у нас, не страдает ли он от электронного пиратства, он лишь пожал плечами и сказал: «В чем проблема? Мы, писатели [в США и Европе — М.А.], получаем за бумажные книги, и мы получаем за электронные». Проблема, разумеется, есть, но это проблема России и других стран, где воруют труд создателей. К сожалению, это традиция, которая возникла в СССР и, можно сказать, культивировалась на государственном уровне. Главным пиратом, обиравшим творцов, было государство. Народ привык — им можно, значит, и нам тоже. Не зря появился стишок: «Тащи с завода всякий гвоздь, ты тут хозяин, а не гость».

Честность — атрибут культуры и благосостояния. Честными мы станем тогда, когда не будем бросать окурки мимо урны и переходить улицу на красный свет.